Том 3. Менестрель. Поэмы - Страница 13


К оглавлению

13
Фаворная, вся флерная смеюнья-струнья Kevade.
Упорная бесспорная забота от работ.

Сонет студёный


Мы с ней идем над морем вдоль откоса:
Лазурен штиль в лучистом серебре,
И вкус прессованного абрикоса
Таит шиповник прелый на горе.


Студеный день склоняется к заре.
Четвертый солнца час прищурен косо.
Щетиною засохшего покоса
Мы с ней идем над морем в октябре.


Мучительно представить город нам, —
Ведь он нанес удар тем самым снам,
Которыми у моря мы томимы.


Но не могли забыть его совсем:
Еще вчера мы были в нем, — меж тем,
Как с нашим морем часто разлучимы.

Valaste 21.Х

Поэза влияний
Créme d'Epinne Vinete


Соловьи поют сиреньи мотивы
Из бокалов зеленых весны,
И гудящие локомотивы
На ажуре весны так грузны…


Вся весна соловьится, пьянея,
Как и я, как и ты, как и все.
И у жертвенника Гименея
Мир, брачуясь, приникнул к росе…


На душе так светло соловьисто, —
Вся она — аромат, звон и свист!
И от этого вешнего свиста
Соловьится сирень — аметист…

Jarve

Вечеровая


Серебряно — зелено — голубою
  Луною
Освещен ноябрьский снег.
В тиши, в глуши заброшен я с тобою.
  Со мною
Ты, чарунья нежных нег.


Ночь так тиха, как тихи ночи моря
  Без бури.
Лунно-лучезарен лед.
Мир бьется в политической уморе,
  Понурив
Свой когда-то гордый лет.


Нам дела нет до чуждого нам мира —
  Кошмара
Зла враждующих людей.
Лишь лунные лучи поют, как лира.
  В них — чара,
Символ в них любви моей.

Tuü и Jukku


Тüu ночью внемлет стуку:
  Тук-тук-тук.
— «Это ты, мой милый Jukku,
  Верный друг?


Это ты, невоплотимый?
  Дон ли, Ганг
Ты покинул для любимой?
  Иль ты — Ванг?


Vang и Jukku! вас ведь двое…
  Общий лик…
В нем единство роковое:
  Вечный миг». —


Протянула Тüu руку
  И окно
Распахнула настежь: Jukku
  Нет давно.


Да и был ли? Сыро. Бело.
  Стынет сон.
Где-то тьма и мирабелла.
  Где-то он.


Существует все же Jukku
  Где-то там.
Vang к окну приносит муку
  По ночам.


И рыдает без слезинок:
  «Я — не он».
Помысл Tüu в глушь тропинок
  Устремлен.


И целуя Vang'a в губы
  Чрез окно,
Тüu шепчет: «Пьют инкубы
  Кровь давно»…


— «Не инкубы, — отвечает
  Vang, — мечты»…
Вместе с Tüu упадает
  На цветы.


И берет ее, умело
  Претворя
В явь виденье, чтоб не смела
  Встать заря.


И не внемлет Tüu стуку…
  Посмотри:
Воплотился в Vang'e Jukku
  …До зари.

II. Что значит — время?

Мирре Лохвицкой
(1905 — 27 августа — 1920)


Что значит время? Что значат годы?
Любовь и верность сильнее их!
Пятнадцать весен слагает оды
И славословит Ее мой стих.


Пятнадцать весен — пятнадцать маев!
Сирень раскрылась пятнадцать раз!
И лед, пятнадцатый раз растаяв,
Открыл для глаз голубой атлас…


Пятнадцать весен — романов главы,
Успехов пламя, цветы удач…
А сколько счастья! а сколько славы!
Блестяще вырешенных задач!


Так что мне годы! Обезвопросен
Их тайный облик. Ее слова
Всегда бессмертны. Пятнадцать весен
В могиле лежа, Она жива!

На смерть Александра Блока


Мгновенья высокой красы!
Совсем незнакомый, чужой
В одиннадцатом году
Прислал мне «Ночные часы».
Я надпись его приведу:
«Поэту с открытой душой».


Десятый кончается год
С тех пор. Мы не сблизились с ним.
Встречаясь, друг к другу не шли:
Не стужа ль безгранных высот
Смущала поэта земли?…
Но дух его свято храним
Раздвоенным духом моим.


Теперь пережить мне дано
Кончину еще одного
Собрата — гиганта. О Русь
Согбенная! горбь, еще горбь
Болящую спину. Кого
Теряешь ты ныне? Боюсь,
Не слишком ли многое? Но
Удел твой — победная скорбь.


Пусть варваром Запад зовет
Ему непосильный Восток!
Пусть смотрит с презреньем в лорнет
На русскую душу: глубок
Страданья очищенный взлет,
Какого у Запада нет.
Вселенную, знайте, спасет
Наш варварский русский Восток!

Сонет Бальмонту
(9-11 июля в Ревеле)


В гирляндах из ронделей и квинтин,
Опьянены друг другом и собою
В столице Eesti, брат мой Константин,
На три восхода встретились с тобою.


Капризничало сизо-голубою
Своей волною море. Серпантин
Поэз опутал нас. Твой «карантин»
Мы развлекли веселою гульбою…


Так ты воскрес. Так ты покинул склеп,
Чтоб пить вино, курить табак, есть хлеб,
Чтоб петь, творить и мыслить бесконтрольно.


Ты снова весь пылаешь, весь паришь
И едешь, как на родину, в Париж,
Забыв свой плен, опять зажить корольно.
13